Ударяя по пальцу молотком, мы прекрасно отдаём себе отчёт в том, что такое боль. Боль возникает на месте поражения любых клеток организма. При нарушении мембраны (оболочки) клетки выделяется комплекс веществ, таких как гистамин или простагландины. Коротко говоря, эти вещества вызывают потенциал в нервах, и этот потенциал бежит к мозгу, чтобы сообщить о разрушении тканей. Центральная нервная система отчёты не читает и ощущает эти разрушения как боль, той или иной степени выраженности (от незаметной до невыносимой). Естественно, наши «курьеры» бегут к мозгу по протоптанным дорогам, да и, что там говорить, с дорог этих не сойти, и на них присутствуют блокпосты. Их, конечно, не так много, и располагаются они на важных магистралях. Например, блуждающий нерв, отвечающий за ощущение боли в голове. По этому нерву и «пробежимся» на наглядном примере.
Эндорфины
Определённый участок блуждающего нерва оснащён рецепторами, чувствительными к эндорфинам. Эти вещества, состоящие из нескольких аминокислот, преследуют определённую функцию — блокировать сигналы о незначительной боли, непрерывно поступающие со всех окраин нашего организма. Неважно, наступили ли мы на острый камень босой ногой, или же у нас проблемы в кишечнике. Мы ощущаем весь окружающий нас мир, но чтобы не ощущать его очень остро, нам помогают наши рецепторы, блокпосты и действующие на них эндорфины.
Опиаты
Морфин, синтезированный много десятков лет назад из некоторых растений, структура которого абсолютно не схожа на молекулярном уровне с эндорфинами, имеет схожее с ними действие. По сути, он прекрасно заменяет их полностью. Заменяет до такой степени, что эта молекула способна закупорить наши нервные «блокпосты» наглухо. Прервать сигнал о боли любой интенсивности, абсолютно любой. Эта способность морфина, конечно же, была отмечена в годы открытия этого вещества, и, естественно, морфий начали использовать в медицине как обезболивающее. Но в то же время было замечено и привыкание к этому наркотику после применения его более недели. В те времена привыкание к наркотикам считалось не более чем душевной слабостью. Однако морфин явно показал, что привыкание имеет под собой и физиологическую составляющую.
Привыкание
Две недели… Этого срока достаточно, чтобы разрушить большую часть рецепторов, блокирующих болевые ощущения. Через две недели, в случае отмены препарата, мозг получает нескончаемые потоки сигналов боли от всех частей организма. Плотина прорвана. Это и есть синдром отмены — ломка. К тому же на наших «блокпостах» присутствуют рецепторы гамма-аминомасляной кислоты. Их основная функция притормаживать нервное возбуждение, связанное с приступами радости. Бегающих и кричащих от невообразимой радости людей мы видим нечасто, и спасибо за это рецепторам ГАМК. Опиаты вносят огромный дисбаланс в работу этих рецепторов. Простите за тавтологию, морфин тормозит эти тормозящие рецепторы — и наркоманы получают эйфорию. Дело в том, что при синдроме отмены эйфория превращается в ужасную депрессию, которая накладывается на нестерпимую боль. Две недели. Этого времени достаточно морфину.
С целью извлечь вещество с таким же обезболивающим действием, но без привыкания (действительно благая цель), был синтезирован героин, для привыкания к которому достаточно одного употребления. Проблема наркомании не одну сотню лет стоит очень остро. Независимо от силы воли, воспитания, личных убеждений, неизменно присутствует фактор физиологической зависимости. Многие законы природы нам неподвластны, и если убеждать себя, что «в жизни стоит попробовать всё» и ничего с «одного раза не произойдёт», то может закончиться очень плачевно и, возможно, даже смертельно. Необходимо помнить об этом и напоминать при случае окружающим.
