В статье обсуждается проблема постоянной изменяемости научных воззрений на природу психических патологий и отношение психотерапевта к этому явлению.

Всякий отдельно взятый терапевтический процесс предполагает наличие определеной патологии у объекта терапии. И естественно, существуют конкретные диагностические критерии и характеристики для определения психических заболеваний и расстройств (МКБ, DSM), которыми и руководствуются специалисты области психического здоровья. Ведь психотерапевт в начальных этапах терапии постоянно сопоставляет результаты своих наблюдений (возможно и определенных процедур) с этими самыми “критериями” пытаясь четко определить природу расстройства или заболевания.

Все описанное выше кажется весьма логичным и интуитивно понятным, но так ли именно все должно происходить? Да! Но только в том случае если не учесть тот факт, что сами эти “критерии” определяются и устанавливаются другими людми, порой одной весьма малочисленной группой ученых, и не являются абсолютной истиной и раз и навсегда данной реальностью! С этим согласятся все, кто более или менее знаком с движением “Антипсихиатрия”, которая возникла еще в начале 1960-х в Великобритании. Лидер данного движения Р.Лэнг (R.Lang), известный и весьма авторитетный психиатр, считал, что личность воспринимается и расценивается как “больной”, если его интерпретации разнообразных мотивов, чувств, суждений и действий крайне расходятся с общественными. «Психически больной — это имя, которое мы даем другой личности при разобщенных взаимоотношениях определенного рода. Только из-за этого межличностного разобщения мы начинаем брать на анализ его мочу и искать аномалии в графиках электрической активности его мозга» [1; 30].

Так как же быть? Следует ли психотерапевту ставить под сомнение объективность существющих официальных документов и игнорировать их требования? Или же следует руководствоваться на данный момент существующим “примером” и популярными, общепринятыми подходами? Я думаю каждый специалист вправе иметь свою, ОБОСНОВАННУЮ точку зрения – но вопрос в том насколько объективными будут эти ОСНОВАНИЯ, и кто и как вообще определяет ОБЪЕКТИВНОСТЬ? Обсудим однако…

…На протяжении всей истории философы, психологи и психиатры пытались объективно и натуралистически определить границы психической нормы и категории психопатологии. На пути концептуальной эволюции концепции психопатологии постоянно предпринимались и предпринимаются попытки по созданию универсальных критериев определения психической болезни и докозательство тому постоянное изменение и корректирование МКБ и DSM соответствующими профессиональными ассоциациями и союзами. Однако есть некоторое сомнение, что категории психопатологии обусловлены иторически и неразрывно переплетены с системой культурных норм, и что двигателем процесса концептуальной эволюции психопатологических воззрений являются именно социально-культурные нормы а иногда и экономические интересы. Например, драпетомания — неудержимое желание рабов сбежать из неволи, в начале 19-ого века считалась психической болезню [2 и 7]. В викторианскую эпоху врачи мастурбирование тоже считали психическим расстройством. Еще совсем недавно, в 1938 г., в одном из авторитетных американских учебников [5] среди 40 психических расстройств перечислялись и такие как моральная неполноценость, мастурбация, мизантропия и бродяжничество. Возможно некоторые из вас скажут, что наука постоянно развивается и вот почему на сегоднящний день имеем именно такую историю классификации болезней. Раз так, то откуда нам знать сколько и каких еще “невероятных” открытий в области психопатологии нам следует ждать. Может быть в будущем “откроется”, что например биполярное расстройство и вовсе не болезнь а нормальное проявление личности, и все такое, и т.п…

Некоторые специалисты [3 и 6], склонны считать, что психопатология результат того насколько те или иные виды поведения и/или психические состояния модны в данный, конкретный промежуток истории или культуре. Т.е. перефразируя можно сказать, что в определении психической болезни проявляются ценности и вкусы общетсва, и в некоторых случаях психопатология является мощным политическим орудием против “инакомыслящих”. Это позиция по отношению критерий психопатологий и сущности психической болезни, кардинально противоречит воззрениям биологической психиатрии, в рамках которой считается, что психические болезни универсальны, и их естественные предпосылки и причины лежат основой в глубоких биологических структурах, оставаясь неизменными во времени и культуре. Авторы-натуралисты в защиту своих взглядов приводят такие психические расстройства например как шизофрения, которая очень близка к тому, чтобы считаться универсальной, и которая встречалась и встречается в разных культурах и в разные времена, описание которых (болезней) можно найти во многих культурно-исторических и религиозных монументах древности [9].

Другой весьма интерсный момент критерий психопатологии заключается в самой системе понимания и интерпретации психического состояния человека. Например И.Хакинг (I.Hacking) убедительно аргументирует, что некоторые психические расстройства, как например расстройтво множественной личности / раздвоение личности (МКБ-10, F44.81), это роли, которые полностю созданы теориями и практикой профессионалами психического здоровья и проиграны пациентами [4]. В руссоязычном издании МКБ-10 (Клинические описания и диагностические указания) введение подраздела “Диссоциативные и соматоформные расстройства, их отношение к истерии” (раздел F4) заканчивается со следующими словами: “Если расстройство множественной личности (F44.81) действительно существует не как культурально специфическое или даже ятрогенное состояние, тогда можно предполагать, что его лучше всего поместить среди расстройств диссоциативной группы.” В данном случае “неопределленость” уважаемых коллег-ответственных за МКБ-10 может оказаться весьма судьбоносной для очень и очень многих пациентов психиатрических клиник. Далее, следует также отметить еще один интересный факт: высшеуказанное расстройство которое еще в DSM-IIIR значилось как “множественное расстройство личности” (Multiple Personality Disorder, 300.14), в DSM-IV уже отмечается как “диссоциативное расстройство идентичности” (Dissociative Identity Disorder, 300.14).

Следует помнить, также, что расширение круга психических болезней и расстройств требующих медикаментозное лечение напрямую способствует увеличению объема продаж фармацевтических средств и появлению новых препаратов, тем самым обеспечивая баснословную, многомиллиардную прибыль фармацевтическим компаниям. Еще в 2000 году мировой объём продаж антипсихотических средств достигли 6 миллиардов долларов США. В 2001 году продажи только антидепрессантов достигли 12,5 миллиарда долларов США. Так представте себе какой будет картина на сегодняшний день.

Также очень часто информация о том или ином расстройстве будучи доступным через средства связи, становиться причиной ошибочных “самодиагнозов” со стороны населения. Большинство специалистов могут подтвердить, что чаще всего клиенты приходят к психотерпевту уже с поставленным “самодиагнозом”. И в этом аспекте клиническая теория и практика не только являются зеркалами культурных норм но и их частью и разновидностью [8].

Относительно данной проблематики можно писать и дискутировать долго и долго и безрезультатно, если не внести еще один момент или принцип в основы деятельности психотерапевта, а именно принцип когерентности диагностических, классификационных критерий и вообще психопатологии с критериями теории и практики психотерапии. Если в профессиональной среде для классификации и диагностики психических расстройств существует (благодаря принятию последнего большинством специалистов) единая понятийно-интерпретационная система (МКБ-10 и DSM-IV), то из этого должно следовать, что и подходы и методы по преодолению и лечению конкретных расстройств должны быть однозначными, т.е. конкретно определенными и охарактеризованными, и более того объязательными для всех аналогичных случаев и специалистов психического здоровья. Сказанное выше, естественно, несбыточно, более того с точки зрения деонтологии не приемлимо и носит в себе также существенную долю абсурда. Но значит ли это, что следует принять тот факт, что если в рамках разных школ, направлений существуют свои взгляды на природу психопатологии и эффективной психотерапии то и диагностические и классификационные критерии психических расстройств также должны быть другими? Да впрочем и эта модель возможно очень далека от реальности…

И вновь задаемся тем же вопросом – как быть? Какую концептуальную модель психопатологии должен принять и развивать психотерапевт? Ясно лишь одно – каждый специалист объязан быть в курсе об особенностях и текущей ситуации данной проблематики, постоянно размышлять, анализировать и сопоставлять факты, и иметь свою собственную (может и коллективную) обоснованную точку зрения – лишь в этом случае мы будем иметь состоятельную сферу здравоохранения и по настоящему прогрессирующую науку…