Что же такое депрессия с медицинской точки зрения, каковы ее причины, насколько реально ее преодолеть? Об этом рассказывает доцент кафедры психиатрии Российского государственного медицинского университета Борис ВОСКРЕСЕНСКИЙ
Что такое депрессия
– Борис Аркадьевич, что же такое депрессия?
– Неспециалисты (даже врачи, не занимающиеся душевными болезнями) понимают депрессию очень широко, называют так самые разные состояния, далеко не всегда болезненные, часто связанные с усталостью, легким физическим недомоганием. Но и депрессии, при которых человеку необходима помощь психиатра или психотерапевта, имеют разные причины.
Есть соматогенные депрессии, обусловленные телесным заболеванием. Часто подавленными, депрессивными бывают гипертоники, онкологические больные, люди с тяжелыми патологиями печени, почек. Такие депрессии сочетаются с общим упадком физических и душевных сил, нередко – с ухудшением памяти, сообразительности. Психотерапевтическая, иногда и психиатрическая помощь таким больным тоже нужна и может быть эффективной, но в первую очередь успешность лечения от соматогенной депрессии зависит от течения основного, соматического заболевания.
Другая группа депрессивных состояний связана со стрессами, психотравмирующими переживаниями – чаще всего это какие-то личные несчастья: потеря близких, их болезни, семейные и служебные конфликты, переживания и утраты в частых сейчас ситуациях стихийных бедствий, катастроф, террористических актов. Здесь в первую очередь необходимо помочь человеку переосмыслить свою ситуацию, взглянуть на нее другими глазами, возможно, создать новые ценности. То есть психокоррекционная работа, а в идеале – совместная помощь священника и психотерапевта.
Для психиатрии же как области медицины самое большое значение имеют депрессии, не связанные ни с другими заболеваниями, ни с душевными травмами, возникающие от внутреннего предрасположения организма – эндогенные.
Многие пациенты сами отмечают, что обостряются они в определенное время года (чаще – весной и осенью, то есть при преобладании сумрачных дней, короткого дня в средней полосе России). Это показывает тесную связь и нашего организма, и душевной жизни с окружающим миром. Но напрямую связать эти состояния с каким-то одним фактором невозможно. Они имеют свои особенности, о которых знает каждый врач-психиатр (хорошо, когда и священники знают). Хотя и пациенту, и его близким часто хочется найти причину – кажется, что станет легче.
Почему при депрессии неполезно обвинять себя
Борис Аркадьевич Воскресенский, психиатр. Фото с сайта sfi.ru
На самом деле при эндогенной депрессии искать причину вовне даже опасно. Это ведет по ложному пути, пациент обвиняет себя в неправильно прожитой жизни, в невнимательном отношении к близким, в невысокой профессиональной квалификации, а иногда и в недостаточном аскетизме. На мой взгляд, к таким депрессиям применимы слова Христа о слепом от рождения: «не согрешил ни он, ни родители его, но это для того, чтобы на нем явились дела Божии» (Ин., 9, 3). Замечательный психиатр и психотерапевт XX века Виктор Франкл говорил, что болезнь приобретает смысл, когда делает нас лучше.
– Приведенные вами примеры самообвинения не помогают пациенту стать лучше?
– Нет, переживания эти надуманные и могут только завести человека в тупик. При эндогенной депрессии, особенно на начальном, самом остром этапе необходимо медикаментозное лечение. Без этого депрессия неизбежно будет углубляться, возможны и суицидальные попытки, часто, увы, заканчивающиеся трагически.
Наряду с лечением врач может помочь пациенту осмыслить свое состояние как тягостный путь к духовному возрастанию, принять болезнь как крест, но делать это надо очень тактично, помня нашу первую профессиональную заповедь: не навреди.
Категоричные же утверждения типа «болезнь послана тебе в назидание для твоего совершенствования» кажутся мне слишком упрощенными, и скорее навредят, чем помогут.
При этом при депрессии переосмыслить свою жизнь легче, чем при многих других психических заболеваниях.
Ведь что такое психическая болезнь? Это нарушение различных душевных процессов: мышления, сознания, воли, восприятия. Появляются особые, необычные, новые переживания, которые в нормальной психике не встречаются: слуховые и зрительные галлюцинации – мнимовосприятия, ложные восприятия, болезненно неправильные убеждения, мысли, то есть бред. А при других вариантах нарушений, наоборот, исчезает то, что всегда должно быть в норме. Например, снижается способность мыслить, появляются провалы в памяти, опустошается эмоциональная сфера – человек становится ко всему безразличен.
Депрессия при всей своей субъективной непереносимости все-таки не такое тяжелое расстройство, как бред, и ни в коем случае не опустошение психики. Своей пустотой не тяготятся, а депрессия – всегда тягостное состояние.
Если человек жалуется врачу, делится со своими близкими, что он стал ко всему равнодушен, безучастен, это, еще раз подчеркну, не равнодушие и не безучастность. Человек тяготится своим состоянием, своеобразным, качественно новым.
Субъективно это переживается как бессилие
У верующих (в последние лет 10-15 их среди наших пациентов стало немало) утрачивается, как они сами говорят, религиозное чувство: ни молитва, ни пребывание на богослужении, ни даже исповедь и причастие не приносят облегчения.
Верующие свое остывание веры переживают как богооставленность, а на самом деле это такой же признак депрессивного состояния, как снижение аппетита, нарушение сна и многие другие телесные и душевные проявления.
Аналогично оценивается в этих состояниях и утрата любви к близким. Такой пациент говорит: «Меня совершенно не трогают проблемы родителей, болезнь жены, неуспехи моего ребенка в школе… Я понимаю, что должен переживать это, сочувствовать, а меня не трогает». Такие случаи известны любому психиатру, описаны в учебниках по психиатрии. Естественно, если человек до болезни жил церковной жизнью, это бесчувствие переносится и на веру, на Церковь.
Как и в случае с депрессией, вызванной жизненными травмами и неурядицами, мы поддерживаем больного, убеждаем: «Это вам кажется, что не трогает, вы же переживаете, отмечаете это состояние, эту необычность, значит, никуда ваша любовь к родным, ваша вера не исчезла, она только замедлилась, находится в состоянии угнетения».
Но эндогенные депрессии бывают особенно глубокими, и пациентам одновременно с психотерапевтической помощью необходимо медикаментозное лечение. Повторяю, на начальной стадии всегда, а потом… Такие депрессии требуют длительного, многомесячного, а иногда и многолетнего приема антидепрессантов. Это нисколько не ущемляет человека, не подавляет его индивидуальности, не ослабляет его волю, а, наоборот, создает возможности для выполнения повседневных домашних и служебных обязанностей, а также для всесторонней богатой духовной (в том числе и церковной) жизни.
А вот небрежность в приеме лекарств нередко приводит к учащению депрессивных состояний, перепадам настроения, раскачиванию маятника эмоциональности от болезненных подъемов до спадов.
