а) Исходы случайной травмы головного мозга у ребенка. Прогноз для детей с черепно-мозговой травмой зависит непосредственно от первичной оценки по шкале ШКГ, длительности нарушения перфузии, что видно по снижению перфузионного давления, и длительности посттравматической амнезии, которую может быть сложно оценить в связи с пролонгированной седацией, принятой в настоящее время в отделениях интенсивной терапии. Современные методы визуализации и доступность нейрохирургических отделений должны привести к снижению смертности от поддающихся лечению причин, таких как острые экстрадуральные гематомы. Смертность пациентов с экстрадуральными гематомами до начала использования КТ составляла от 10% до 30% (Natelson и Sayers, 1973; Choux et al., 1975), а в настоящее время практически сведена к нулю. В целом по результатам большинства исследований детей с тяжелыми черепно-мозговыми травмами сочетанная смертность и заболеваемость составили приблизительно 30%. Около 10% детей умирает, из них — 5% на месте травмы и 5% в первые несколько дней, у оставшихся 20% в дальнейшем формируются двигательные нарушения. У 10% пациентов отмечаются стойкие нарушения, затрагивающие когнитивные функции и поведение.
б) Отдаленные последствия повреждения белого вещества. Среди выживших пациентов повреждение белого вещества отмечается во многих случаях тяжелой стойкой инвалидизации. Такие повреждения приводят к атрофии головного мозга со сморщиванием белого вещества и, как следствие, к расширению желудочков. При повреждении белого вещества развивается достаточно выраженный отек головного мозга с повышением внутричерепного давления и вторичными гипоксическо-ишемическими повреждениями. Возникающие в итоге атрофия белого вещества, вентрикуломегалия и глиоз при неслучайных черепно-мозговых травмах формируются более стремительно (в соответствии в данными МРТ) и могут появляться менее чем через 10 дней после травмы. У пациентов может отмечаться восстановление цикла «сон-бодрствование», но сохраняется слабая реакция на зрительные и слуховые раздражители, афазия и акинетический мутизм исключаются.
В данном «вегетативном состоянии» обычно отмечается спастическая декортикационая поза и тяжелое поражение когнитивных функций с посттравматической деменцией. Изначально пациенты не могут самостоятельно дышать, но затем спонтанное дыхание и стабильное артериальное давление восстанавливаются. Даже после прекращения искусственной вентиляции у пациентов сохраняется недержание, они не могут самостоятельно питаться, и может потребоваться трахеотомия и гастростомия с формированием полной зависимости от сестринского ухода. Эпилепсия обычно не является основной или нерешаемой проблемой, что соответствует клинике повреждения белого вещества. Плохой долгосрочный прогноз при неслучайной черепно-мозговой травме коррелирует с повреждением белого вещества и формированием сморщивания и атрофии белого вещества. При менее тяжелых травматических повреждениях головного мозга прогноз может быть гораздо более благоприятным, чем при первом впечатлении. Выраженность любой гемиплегии с большой вероятностью уменьшается, афазия в большинстве случаев проходит, но сохраняются стойкие проблемы с речью и трудности при правописании. Наиболее стремительно улучшение происходит в первые 6 месяцев и продолжается до 18 месяцев, тем не менее, нельзя сказать о формировании стойкой инвалидности, так как улучшение может происходить в течение 5 лет после травмы. Следует с осторожностью делать прогнозы, так как в настоящее время существует предположение о поздней деградации с утратой способностей, встречающейся с частотой до 7%; ухудшение может быть связано с припадками или гидроцефалией, но наиболее вероятна последующая зависимая от цитокинов регрессия после травмы головного мозга. Общий исход можно оценивать через 6 и 12 месяцев с помощью шкалы исходов Глазго (GOS) (Jennett и Bond, 1975) или шкалы KOSCHI (Crouchman et al., 2001).
